Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Показывай!
Пройдя еще по каким-то закоулкам, они оказались перед дверью.
«Замочек-то плевый совсем! И гвозди, которыми навесик крепиться — явно не «сотка»!».
— Если я его сейчас сковырну, сюда никто не войдет?
— Да нет… вроде бы. Завхоз поди и сам про эту каморку забыл! Тут рабочие бывали раньше. С осени уже никто не заходил. Наверное…
Косов вытащил из ножен на предплечье «финарь», чуток отколупал дерево возле гвоздей, потом поддел финкой скобу и аккуратно стал раскачивать ее. Подалась она довольно быстро.
— Ну вот и все! Потом вставлю гвозди назад, стукну вот здесь… Никто и не заметит!
— Вань! — сбоку осторожный шёпот Тани.
— Чего?
— А ты что? Бандит, да?
— С чего это ты взяла? — «вот же дурень! финку «засветил» перед девчонкой!».
— Ну-у-у… ножик этот… страшный.
— Да это так… колбаски там порезать… хлеба опять же…
— Ну да… как же!
— Ладно тебе! Мы идем? Или нет?
Она фыркнула:
— Идем, конечно! Или ты… струсил уже?
«На слабо берет… девчонка!».
В этой комнате и окна-то нормального не было. Под потолком только какое-то несуразное — невысокое и недлинное, как люк. Но света, в общем-то хватало. Иван сразу же скинул с себя куртку, набросил ее на стол.
«За неимением гербовой… Хотя хороший «траходром» сейчас бы не помешал! Как-то не очень… такую девчонку, да в таких условиях!».
Как только Косов решился, как только «отпустил вожжи», его — понесло. Целовались они… сумасшедше! И он вовсе не был застрельщиком этого! Она стонала, извивалась в его руках.
— Подожди, подожди, подожди… ну что же ты? Забыл, что ли… Дай я трико сниму!
«А она совсем не стеснительная! Абсолютно не стесняется быть голой!».
И посмотрев на нее, он еще больше впал в раздумья — как же не сломать такую… хрупкость и фарфоровость! Но вот она об этом не думала совершенно! И совсем уже не походила на девчулю-крохотулю. По поведению, как минимум… Обняла его за шею, чуть подпрыгнула, и обхватила его талию ногами. И через поцелуй:
— А ты почему еще не разделся?
Кое как он чуть спустил с себя штаны, стал стягивать трусы…
— Подожди…, - она чуть развернулась на нем, протянула руку и подтянула стул поближе, и как мартышка, съехала по нему на стул.
— Ты чего? — опешил он.
— Чего, чего… посмотреть хочу! Любопытно мне!
Было как-то не очень… Стоять и ждать, пока она разглядит его. Иван почувствовал тонкие пальчики на своем… «жезле». Пальчики поглаживали, чуть мяли его. Было безумно приятно! Он даже подрагивать начал… от нетерпения.
— Ой… он так у тебя… дергается. И сильно так! — пальцы обхватили его сильнее.
«У-ф-ф-ф… терпеть, терпеть, терпеть! Мать твою!».
— Слушай…, - совсем тихо, шёпотом, — Я и правда не умею… это. Но можно я попробую? Чуть-чуть… попробую.
— Пробуй…, - так же шёпотом.
И мягкий, влажный язычок… Снизу вверх… по стволу.
«О-о-о-х-х!».
Она чему-то хихикнула.
— Ты чего? — чуть слышно спросил он.
— Да вот… а как его в рот-то взять? Он же… не войдет…
— Ну и не бери… тогда.
— Ну вот еще! А чего я тогда девчонкам расскажу?
«Оп-ля-ля! Так это что? Исследовательская деятельность? С непременным обнародованием результатов? А оно мне надо?».
Но при всем его возмущении, остановить процесс Косов уже не мог. Был не в силах!
— А зачем рассказывать? И кому, если не секрет?
— Ну-у-у…, - прерывисто, в паузах между проведением язычка по поверхности исследуемого объекта, — Есть у меня парочка подружек… с кем можно поделиться… без опасности сплетен.
«Эх, девочка! Сдается мне, что эти подружки — первыми и разнесут все и всем!».
Потом пауза…
— Знаешь… я все-таки… попробую.
«Мля… зубы-зубы-зубы! Ну кто ж так… вот же… ай, бля! Не-е-е-т… на стажировку, к Завадской! С наказанием розгами за неправильные действия! Ой, блин!».
— Слушай… а ты не сможешь… спустить… ну, мне в рот?
«Сейчас, пожалуй, я никуда не смогу спустить! Целым бы остаться… а не с каким-то… огрызком! Как тот боец-краснофлотец! Ни Фатьма… ой! ни Елена… не поймут! Ох, ты ж!».
— А… зачем?
— Ну как зачем? Все же ты, Иван… Иван-дурак! Это же насколько… мой рассказ сильнее будет!
Он не выдержал:
— Ох! Танечка, милая! Ты не могла бы… зубки прибрать…
Она удивилась:
— А куда же я их приберу? Они же у меня… не складные!
И захихикала…
— Ой! Я поняла! Тебе больно, что ли? Ну вот… я же говорю — не умею…
Было заметно, что девчонка расстроилась искренне.
«Бедолага!».
Он поднял ее снова на руки, подкинул. И она понятливо обхватила его ногами.
— Плохо, да? — она заглядывала ему в глаза.
«Нет у меня времени, Кисуля, учить тебя этим премудростям! Может и правда, Елену попросить, чтобы поучила девчонку?».
— Ты мне ответь лучше… тебе понравилось… на вкус? — отвлекал ее Косов.
Таня задумалась. И похоже ей было вполне себе уютно у него на руках.
«Ну да… каждая ягодица вполне вмещается на ладонь. Маловата попка!».
— Ну так что…
— Сейчас… погоди. Я думаю. Здесь же еще и слова нужно подобрать… Вот знаешь… понравилось! Даже — очень! Только… не вышло же ничего! Вот же… я же видела тогда, как Королева… как она это сделала? Как? Куда она зубы девает? И я видела, как ты от этого… млел!
«Да… там уж и правда — мастерство на грани фантастики!».
— Так спроси у нее! Может покажет, или расскажет.
— Ага! Она покажет, и расскажет… Нет, я себе не враг!
— А чего, она такая строгая с Вами?
— Ну-у-у… нет. Так-то она даже добрая. Помогает многим. Мне вот часто помогает. Но все равно — боязно. А еще если… узнает, что я с тобой была… Нет, Ваня… Не буду я у нее спрашивать! Хотя… вот еще — ну куда она могла такую елдень засовывать? Я же разглядела тогда, что она… ну — почти весь его… Ну — до половины — точно!
«И опыт — сын ошибок трудных! И гений, парадоксов друг!». Александр Сергеевич Пушкин. «Очевидное-невероятное!».
Ивану вовсе не трудно было так стоять, держа девчонку на руках. Даже интересно с ней было беседовать. Так… Но ведь и делать что-то нужно!
— Так! Киса! Сейчас протяни свою ладошку с тонкими пальчиками… во-о-н туда, вниз… ага! Между своих ножек, да. И попробуй его вставить… да, себе… ага.
Приподнял ее, потом стал медленно опускать.
«Так… чего-то я… не пойму!».
— Киса… а ты… точно его туда, куда надо вставляешь?
Она фыркнула, приоткрыла глаза:
— Совсем уже? Туда, конечно… А куда еще-то?
«М-дя… я бы сказал
